— А как пираты узнают о корабле с сокровищами?
— Пустим слух в лондонском порту, в Плимуте, в Бидфорде. Этого будет достаточно.
— Так действуй, — приказала королева. — Я хочу, чтобы пиратству был положен конец. — И оставила главного советника в кабинете одного.
Сесил тяжело опустился на стул, все еще обдумывая то, что пока не решился высказать своей госпоже. Обводы судов могли быть английскими, но канцлер сомневался, что их команды состояли из англичан. Нападение у мыса Клиар натолкнуло его на мысль — ведь этот мыс находился в Ирландии. Он готов был спорить на собственное состояние, что пираты были ирландцами. Ход рассуждений повел его дальше. Ворованные грузы уходили через остров Ланди, известный подобным промыслом. А Ланди отстоял всего на одиннадцать миль от Линмутского замка, где хозяйкой была ирландка, наследница большого клана мореходов. И эта леди затаила вражду против королевы.
Сесил никогда бы не заподозрил эту женщину, если бы не запомнил выражения ее лица, когда несколько месяцев назад она выходила от Елизаветы. Красивое лицо, разъяренное лицо, такое же гордое, как у самой Елизаветы Тюдор. Сесил вздохнул. Он так и не смог научить королеву одной вещи: никогда не обходиться с людьми грубо. В этом отношении она очень походила на своего отца Генриха Тюдора.
Сесил не мог доказать, но уже подозревал, что миловидная графиня Линмутская жестоко отомстила за себя королеве, напав на основной источник ее доходов. Канцлер улыбнулся про себя. Леди была достойным соперником, но всего этого могло и не произойти. Стоило только королеве вспомнить о верной службе покойного графа Линмутского и его жены, а не жертвовать всем в угоду Роберту Дадли. Этот человек отвратительно влиял на Елизавету, был ее самой большой слабостью. Она оказалась опасно близка к замужеству с ним, и Сесил до сих пор содрогался, вспоминая жуткие сцены, которые выдерживал с Елизаветой сразу после смерти Эми Дадли.
Елизавета Тюдор пожертвовала в жизни многим, но сохранила гордость, постоянно напоминая себе, что когда-нибудь станет королевой Англии. И когда она наконец ею сделалась, никто уже не мог отказать ей ни в чем. Но никчемная малышка Эми Дадли устроила скандал и лишила ее единственного мужчины, которого она желала. За это благодарный Сесил денно и нощно молился за упокой души Эми.
К сожалению, королева так и не удалила от себя Дадли, подогревая его безумные мечты и давая ему все, что он ни захочет. Прелестная Скай Саутвуд оказалась подобным даром, и теперь королеве приходилось расплачиваться за свою жестокость.
В душе Сесил сочувствовал Скай. То, что совершила с ней Елизавета, было ужасно. Но он не мог позволить леди даже тайно восстать против власти трона. Мог создаться опасный прецедент, если этот случай станет широко известным. И Сесил намеревался сохранить все в тайне.
Через несколько недель Скай, как обычно, наведалась в Бидфорд с инспекцией своих складов и услышала новость о корабле с сокровищами для королевы. Поспешив домой, она зажгла сигнальные огни в западной башне и несколько часов не могла найти себе места, поджидая де Мариско.
Найл возвращался к вечеру. Мэтт, заменивший в пещере Уатта, прибежал в комнаты и сообщил, что лорд Ланди ожидает ее.
Скай поспешила вниз по внутренней лестнице поздороваться с Адамом. Приятные воспоминания шевельнулись в ней, когда великан сгреб ее в объятия и нежно поцеловал в обе щеки.
— Малышка, я вижу, ты меня слушаешься и делаешься все красивее!
— Спасибо, Адам, я последовала твоему совету. Но отпусти меня — от высоты кружится голова. Гигант неохотно подчинился.
— Зачем ты меня звала, Скай?
— Новости! Великолепные новости! Чтобы привлечь мысли Бесс к эрцгерцогу Карлу, Филипп Испанский посылает королеве целый корабль с сокровищами, который плывет из Нового Света. Его трюмы полны золотом инков, мексиканского серебра, изумрудов с амазонских копей. Я хочу захватить это судно! Захватить и очистить.
— Нет, Скай, нет! Здесь что-то не так! Я это чую. Откуда ты узнала об этом корабле?
— Весь Бидфорд только об этом и судачит, Адам. Де Мариско еще больше посерьезнел.
— В Плимуте тоже, дорогая. Мои люди сообщили мне об этом еще неделю назад. Ясно, что кто-то хочет привлечь к этому кораблю наше внимание. Думаю, это ловушка.
— Но если мы захватим судно Бесс и улизнем с ним, даже если это и ловушка?.. — размышляла Скай.
— Слишком опасно, — запротестовал Адам. — Учти, мы вовсе не уверены, есть ли драгоценности на борту. Ходят слухи, что судно идет в составе конвоя из пяти кораблей. Но почему этот драгоценный корабль не охраняют, а просто отправили в торговом караване?
— Может быть, чтобы не возбуждать подозрений.
— Тогда почему об этом говорят на всех углах? Нет, Скай, все это шито белыми нитками. Это — ловушка. Не рискуй собой, своими людьми и флотом.
— Но если корабль и в самом деле с драгоценностями? Представь, сколько там золота! Вот бы отнять его у королевы!
— Малышка, не позволяй желанию мщения затмевать здравый смысл. Тюдоры беспощадны к противникам. До сих пор тебе везло. Пропусти этот корабль. Это самое умное, что можно сделать.
— Давай, Адам, лучше проверим слухи. Если они не подтвердятся, я пропущу корабль. Но если корабль и в самом деле с драгоценностями, я должна его захватить.
Адам де Мариско покачал головой.
— Даже если тебя не поймают, распорядиться таким грузом мы не сможем.
Лицо Скай озарила улыбка.
— Его можно будет продать в Алжире. Но лишь после того, как все золото и серебро будет перелито. А кое-что из изумрудов я возьму себе — на ожерелье и серьги. Мне доставит большое удовольствие носить их под носом у королевы, зная, откуда взялись камни.
— А как мы узнаем что-то еще о корабле?
— Через два дня по дороге домой в Корнуолл здесь остановится де Гренвилл. Он должен знать. Когда он уедет, я выставлю сигналы и позову тебя.
— А лорд Бурк знает о твоих делах?
— Нет, — еле слышно ответила Скай.
— Бурки, О'Малли, О'Флахерти, Саутвуды, Смоллы. Пять семей связаны с тобой, малышка. Стоит тебе попасться, и не поздоровится им всем! Подумай как следует, прежде чем еще раз выступать против Тюдоров. До сих пор тебя никто не связывал с пиратством. Но в следующий раз ты можешь погубить себя и других. Пропусти корабль, Скай. Забудь о королеве. Пожалуйста!
На голубые глаза навернулись сверкающие, точно алмазы, слезы.
— Забыть? — Ее голос задрожал — Ты хоть представляешь, де Мариско, что значит быть женщиной, когда тебя принуждают отдаваться против воли? Представь, что я ощущала, когда Дадли наваливался на меня. Каждый раз мне становилось мерзко, но я терпела, потому что у меня не было выбора.